Дидактическое красноречие и «Поучение» Владимира Мономаха

Создание торжественных слов в Древней Руси было делом требовательным, требующим от автора не только эрудиции, но и особого профессионализма, знания традиций античного и византийского красноречия. Такой стиль предполагал строгость риторических правил, следование литературным канонам, выверенность композиции и стилистики. На этом фоне ярко выделялось явление «учительного» или дидактического красноречия. Это направление предоставляло гораздо больший простор для вариативности содержания, стилистической свободы, выбора темы, формы и языка произведения. Оно ставило задачей не создание художественного эффекта, а воздействие на слушателя или читателя через непосредственное назидание или иногда полемику — его тексты обычно были краткими, простыми по оформлению, и почти не содержали избыточных риторических украшений.

Дифференцировать два этих типа ораторской прозы очень точно сумел И.П. Еремин, крупнейший исследователь древнерусской литературы, который сравнивал дидактику с ремеслом, где важна практическая польза, а торжественное красноречие — с высокохудожественным искусством.

Особенности и функции дидактической прозы

В произведениях дидактической направленности, даже несмотря на их простоту, встречались весьма яркие бытовые сцены, образы из реальной жизни, а особенно — красочные зарисовки человеческих пороков. Авторы формировали у аудитории нравственные ориентиры нередко методом «урока от противного», когда жизненный путь порочного человека приводил к жалкому результату. Часто встречаются колоритные описания типов вроде «винопийцы» или «прелюбодея», которые воспроизводились с целью шокировать и оттолкнуть читателя или слушателя от дурных поступков. Так, христианина должна была отпугнуть картина неопрятного, униженного пьянством человека, который валяется в грязи, не чувствует себя, словно мёртвый или идол, источает зловоние, больше присущее нечистому животному. Осуждая такие поступки, литература дидактического плана прокламировала добродетели, побуждала к покаянию и напоминала, что каждый несёт ответственность перед Богом и Страшным Судом, что следование злу ведёт к неизбежным посмертным мукам.

Среди тем дидактической прозы Древней Руси особое место занимают сочинения о «казнях Божьих», где любое стихийное бедствие — мор, засуха, нашестие врагов, наводнение — воспринималось как прямое наказание Господа за греховность народа. Еще одной важной темой были наставления для иноков: послушания, аскеза, смирение, постоянная молитва, борьба с соблазнами, неукоснительное соблюдение строгих постов. Каждая из подобных заповедей вплеталась в структуру учительного сочинения как неотъемлемая часть жизни истинного «воина Христова».

Пример раннего церковного дидактического произведения — «Поучение к братии» Луки Жидяты (умер 1059–1060 гг.), адресованное еще полуязыческой аудитории. Его задачи были фундаментальны: формирование личности нового христианина — почитающего родителей, ходящего в церковь, справедливо судящего, не сквернословящего и не мстящего обидчикам. Схожую идеологическую направленность демонстрируют и послания, поучения Феодосия Печерского (ум. 1074 г.). В зависимости от ситуации они могли быть резкими, полемическими — например, в адрес князя Изяслава Ярославича, который в борьбе за власть обратился за поддержкой католиков-«латинян», — или, напротив, проникнутыми мягкостью и «отеческой» заботой, если речь шла о братии монастыря.

Владимир Мономах и его вклад в дидактику

Светским памятником «учительного» красноречия стало сочинение одного из самых влиятельных русских князей — Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Его отличала не только принадлежность к династии (мать была дочерью василевса Константина Мономаха), но и редкая для того времени литературная образованность, масштаб государственного мышления. Владимир княжил в разных городах: Ростове, Смоленске, Чернигове, Переяславле Южном, а завершающий этап жизни был связан с Киевом. На протяжении своей деятельности он стремился прекратить княжеские усобицы и консолидировать усилия русских земель против угроз со стороны степняков, активно участвовал в Любечском (1097) и Долобском (1103) княжеских съездах, где призывал к миру и единству.

Грандиозный итог его политической и моральной программы воплощён в известном нравственном завещании — «Поучении детям», адресованном не только наследникам, но и всем будущим поколениям. В этом тексте отражены опыт государственного лидера, христианина, просвещённого человека, а также его конкретные советы о том, каким должен быть идеальный русич, князь и просто человек.

Композиция и своеобразие создания

До настоящего времени «Поучение» известно нам по тексту, вошедшему в Лаврентьевскую летопись (под 1096 годом). Композиционно оно состоит из трёх самостоятельных блоков: собственно поучения, автобиографической летописи военных трудов, деяний князя и разнопланового письма к Олегу Святославичу. Летописная часть и личное письмо служат примерами к основным моральным тезисам, приведённым в назидательной части.

Формирование этого литературного комплекса связано с запутанными и трагичными событиями. Источники указывают, что осенью 1096 года князь обратился к Олегу Святославичу после гибели собственного сына Изяслава в битве с Олегом. Отмечая свою ответственность и не прячась за имя сына, Мономах призывает к миру, не давая воли личному горю. В послании звучат мотивы покаяния, смирения перед Божьим промыслом и отказа от кровной мести.

Дальнейшее развитие композиции связано с событиями 1099 года. Когда братья предложили Мономаху участвовать в борьбе против Ростиславичей, князь настаивает на поиске мирного урегулирования, жертвуя политической выгодой ради восстановления всеобщего порядка. На этой волне рождается текст, в котором он излагает свой кодекс чести — принципы правильной жизни: трудолюбие, забота о чести, поддержка мира, христианское милосердие. Позже, уже в предчувствии конца, Мономах перерабатывает своё поучение, делая его более универсальным, общечеловеческим по духу.

Окончательное оформление комплекса завершается добавлением автобиографической «летописи» — по существу, жизнеописания за 1072–1117 годы: описания 83 «великих» походов, бесчисленных мелких военных эпизодов и ярких сцен с охоты. Напряжённый, насыщенный событиями труд жизни становится главным примером для изучения и наследования.

Примеры и образы нравственного идеала

В «Поучении» Мономах вырисовывает образ образцового князя и человека — такого, который трудом заботится о славе и силе страны, следует старшинству и иерархии, живёт в мире с другими правителями, избегает кровопролития без необходимости, не притесняет младших, уважает бояр и следит за соблюдением справедливости. Важнейшим делом жизни считается труд: не только ратный (воинское искусство), но и мирный (охота, хозяйства), а также постоянное развитие душевных и интеллектуальных качеств, воспитание потомства.

Центральная заповедь Мономаха — «не погублять души», держать в памяти слова: 

Всех более помните убогих, не пренебрегайте больными, хромыми…, 

Не убивайте ни правого, ни виновного…, 

Старших почитай как отца, младших — как братьев. 

В поучении приводится перечень конкретных бытовых наставлений: веди хозяйство сам, не доверяй наёмным слугам; во время военных походов не полагайся на воевод — лично делай ночной объезд лагеря; в семейной жизни люби жену, но не отдавай ей всю власть. С отдельным азартом князь говорит о пользе учёбы («Отец мой знал пять языков, не выходя из дома…»), о ловкости в промысле и необходимости быть всегда занятым делом.

Интеллектуальный и духовный кругозор, культура цитаты

Как просвещённый автор, Мономах вплетает в свой текст многочисленные аллюзии и цитаты: он опирается на библейскую Псалтирь («Уклонись от зла, сотвори добро…»), использует отрывки из «Шестоднева» Иоанна Экзарха Болгарского, послания апостолов, мысли византийских, а также западных правителей. Его нравственный канон перекликается с европейскими традициями (например, с наставлениями Людовика Святого, короля Франции; поучениями императора Василия; англосаксонскими предписаниями короля Алфреда).

«Шестоднев» помогает Мономаху создавать панорамный философско-космологический образ мира: поэт размышляет о великолепии природы, гармонии мироздания, назначении солнца, луны, звёзд, земли, воздушных потоков, животных, птиц и рыб, которые даны человеку на пользу и радость. Он буквально учит беречь не только материальное, но и духовное богатство мира, восхищаться каждым восходом солнца, не терять детского чувства удивления.

Художественные особенности: стиль, композиция и риторика

Главная прелесть «Поучения» — в сочетании разговорной непосредственности и книжной, высоким стилем окрашенной размышления. Автобиографическая часть написана необыкновенно просто: реплика за репликой, факт за фактом, события за событиями, даже перечисление ран с охоты или эпизодов, когда князь «пал с коня и голову разбил дважды…», создаёт ощущение плотной биографии.

В то же время, рассуждения о философских вопросах, обращения к Писанию и цитаты, наставления по образу жизни наполнены ритмикой, афористичностью: 

Больше всего украшает человека труд, 

Больного посети, покойника проводи, ибо все мы смертны. 

Впечатляет перечисление свершённых дел: заключение «20 миров с половецкими князьями», вереница военных побед и милостей к врагам, осознанная гуманизация власти (поимённое освобождение пленных врагов).

В редких поэтических вставках появляется образность: при отступлении из Чернигова половцы наблюдают за княжеской дружиной, «облизываясь, как волки», — это выразительный символ исторического рока и угрозы. Еще более эмоциональны лирические моменты письма к Олегу Святославичу — сравнение скорбящей вдовы с «горлицей на сухом дереве», искренняя просьба об утешении.

Постепенно нарратив развивается от абстрактных рассуждений и цитирования философских основ к конкретным житейским советам, а далее к живым примерам и подсчётам собственных жизненных и государственных успехов.

Временность, мораль и главная философия жизни

Сквозной темой всего комплекса является мысль о быстротечности земного существования, неминуемости смерти и долге поспешно творить добро. Мотивы проходят через образы «погребальных саней», упоминания о потерях, трагедиях, покаянии перед Богом за грехи рода.

Философское начало позволяет внести особую поэтическую глубину: человек отражён как существо уникальное, с индивидуальным лицом, созидающее добро ради памяти о себе. Опираясь на слова Писания, князь убеждает, что дар добродетели может быть дан любому: подвиг возможен не только монаху или затворнику, но и 

малым делом, совершенным в миру.

Текст изобилует символами — антонимические ряды («лениться — трудиться», «ненавидеть — любить», «мстить — прощать», «быть младшим — стать старшим»), которые постоянно переходят друг в друга, показывая динамику жизни. Акцентируется мысль о непреложности судьбы: 

Если чему быть — будет по воле Божьей, 

и даже в неизбежность смерти он вкладывает призыв не оплакивать её, а жить с достоинством.

В конце «Поучения» документальное, назидательное и исповедальное начала соединяются в универсальный срез духовной автобиографии, которая превращается в «духовную грамоту», предстающую перед Судом Божьим.

Дискуссия вокруг адресата и восприятия сочинения

Не утихают споры исследователей по поводу того, кому именно было адресовано сочинение Мономаха. По мнению ряда учёных, в первую очередь оно предназначалось княжеской среде, потомкам, для «домашнего обихода»; сам автор называет работу «грамотицей», не «словом» и не «поучением». Другая точка зрения — что наставления давались всем, т.к., по обстоятельствам эпохи, дети князя были взрослыми, а книжное воспитание было востребовано у широкой аудитории. Творческое самосознание автора прорывалось даже сквозь ритуальные клише самоуничижения: князь выступал не только как частное лицо, но и как коллективный эталон государственника.

Таким образом, «Поучение» становится универсальным культурным кодом, перешагнув границы временного документа и частного письма. Глубокие размышления о жизни, правде, добре и зле, неизбывные практические советы, высокое чувство слова и образности позволили этой памятке русской мысли пережить века, войти в классический фонд отечественной и мировой литературы, оставаясь актуальной.