История движения русских футуристов

Футуристическое движение в России начало свое развитие в 1908 году, охватив одновременно живопись и литературу. В этом году в Москве и Санкт-Петербурге на выставке "Стефанос" впервые представили работы таких художников, как братья Д. Д. и В. Д. Бурлюки, Н. С. Гончарова, М. Ф. Ларионов и других. В литературе важным моментом стало опубликование произведения Виктора Хлебникова "Искушение грешника" в журнале "Весна", которое стало отправной точкой для русского футуризма, хотя само слово "футуризм" еще не существовало и появилось чуть позже, после появления манифеста итальянского поэта Филиппо Томмазо Маринетти 20 февраля 1909 года.

Рождение футуризма в России

Скоро после публикации манифеста в "Фигаро", 8 марта 1909 года, его перевели на русский язык в петербургской газете "Вечер". Однако русские художники и поэты изначально с недоверием отнеслись к новому течению, отвергая права итальянских авторов на эксклюзивное название. В апреле 1910 года вышел альманах "Садок судей", который стал первым коллективным выступлением русских футуристов, среди которых были Василий Каменский, братья Бурлюки, Елена Гуро и Виктор Хлебников. Молодые художники и поэты решили называть себя "будстлянами" (обитателями будущего), а их объединение получило название "Гилея", отсылающее к древнегреческому названию скифской области.

В осень 1911 года к "гилейцам" присоединились Владимир Маяковский и Алексей Крученых, и именно в этот период впервые используется термин "футуризм" в контексте русской поэзии. В 1912 году во многих газетах была опубликована программа "Скрижали Академии эгопоэзии", а также было основано издательство "Петербургский глашатай".

В декабре 1912 года вышел альманах "Пощечина общественному вкусу" с одноименным манифестом, подписанным Д. Д. Бурлюком, В. Хлебниковым, В. В. Маяковским и А. Е. Крученых. Этот манифест положил начало кубофутуризму как литературной группировке, противопоставляющей себя традиционному искусству. Спектр кубофутуристической деятельности расширялся, включая новые опыты и совместные произведения.

Важные события 1913 года

1913 год стал временем значительных событий для русского футуризма. В феврале вышел новый сборник "Садок судей", который разъяснял принципы творчества "гилейцев". В этом году также произошло много коллабораций между художниками и поэтами, включая издание сборника стихов "Требник троих" с участием Хлебникова, Маяковского и Бурлюков. В декабре 1913 года в театре Луна-парк состоялось представление "Владимир Маяковский", где были показаны спектакли и оперы, в реализации которых участвовали многие известные футуристы.

Все участники объединялись под лозунгом

Долой слово-средство, да здравствует Самовитое, самоценное Слово.

1913 год также стал годом рождения других футуристических групп, включая "Интуитивную ассоциацию" под руководством Ивана Игнатьева, которая выпустила экстравагантные альманахи и дебютные произведения новых авторов. Эти новые группы значимо дополнили футуристический ландшафт, показав многообразие подходов и идей, своего рода конкуренцию и обогащение русского футуризма.

Русский футуризм, наращивая свои силы через взаимодействие и коллаборации в изобразительном и литературном искусстве, оставил важный след в культурной истории, бросая вызов традиционным формам и устанавливая новые эстетические и философские границы.

Появление и развитие групп и кризисы

В мае 1913 года была основана новая футуристическая группа — "Мезонин поэзии", во главе с Вадимом Шершеневичем. Эта группа объединила московских поэтов, включая Хрисанфа (Льва Зака), Константина Большакова, Бориса Лавренева, Сергея Третьякова и Рюрика Ивнева (Михаила Ковалева). В последующем году было издано несколько альманахов, в которых принимали участие и поэты из других объединений, например, "Вернисаж" с участием Валерия Брюсова и Павла Широкова, "Пир во время чумы" и "Крематорий здравомыслия" с Игорем Северяниным.

В январе 1914 года Николай Асеев, Сергей Бобров и Борис Пастернак, представляющие "левое" крыло младосимволистского кружка "Лирика", объявили о выходе из этого объединения и создании "Временного экстраординарного комитета "Центрифуга"". В марте 1914 года в их издательстве вышел первый коллективный сборник "Рукопог", сопровождаемый манифестом "Грамота". В этом манифесте участвовали Н. Н. Асеев, С. П. Бобров и Б. Л. Пастернак, а также поэт Илья Зданевич, который ранее совместно с художником Михаилом Ле-Дантю проповедовал "всёчество" как новое направление в искусстве.

Начало движения ознаменовалось противоречивыми тенденциями:

• жесткой борьбой между группами, сопровождавшейся взаимными обвинениями в "пассеизме",
• и конвергенцией, выражавшейся в перетекании членов из одной группы в другую.

В январе 1914 года в рамках "турне футуристов" в Крыму состоялась "Первая олимпиада футуристов", где наряду с Владимиром Маяковским и Давидом Бурлюком выступал Игорь Северянин.

Во время "турне" в Петербурге вышел кубофутуристический альманах "Рыкающий Пар-пас", где открывалась декларация "Идите к черту!", утверждавшая единство различных групп футуристов. "Первый журнал русских футуристов", вышедший в марте 1914 года, также укрепил объединительные процессы и включал стихи и статьи многих известных футуристов.

Футуристам зачастую было легче наладить контакт со своими "учителями" — символистами, нежели с "одноклассниками" акмеистами. Так, например, Игорь Северянин стал известен благодаря своему сборнику "Громокипящий кубок", на который положительно отозвался Федор Сологуб. В. Я. Брюсов принимал участие в альманахах и проявлял сочувствие к футуристам.

Распад движения футуристов

Несмотря на успехи, 1914 год также стал временем кризиса для футуристов. Постоянная борьба между группировками, хотя и подогревала интерес, привела к потере видных фигур. Самоубийство Всеволода Князева и других участников, таких как Иван Игнатьев и Елена Гуро, ослабило движение. В конце 1914 года распалась "Интуитивная ассоциация", а "Мезонин поэзии" прекратил существование в связи с постоянно увеличивающимися внутренними конфликтами.

Кроме того, возникла новая напряженность в отношениях с итальянским футуризмом. При посещении России Филиппо Томмазо Маринетти вызвал как восторг, так и критику, что также способствовало расколу среди футуристов.

Переломным моментом стал старт мировой войны, который заставил "скандалистов" пересмотреть свои позиции. Прекратились активные выступления, и многие футуристы были призваны на службу. В декабре 1915 года в Петрограде был опубликован альманах "Взял. Барабан футуристов", содержащий работы ключевых фигурантов, таких как В. В. Маяковский, Б. Л. Пастернак и другие.

В манифесте "Капля дегтя" Маяковский провозгласил, что "футуризм мертвой хваткой ВЗЯЛ Россию", но также отметил, что футуризм не исчез, а разливается по всем направлениям искусства. Многие футуристы начали сотрудничать с нефутуристическими изданиями и активно публиковались в них, что также указывает на изменение парадигмы их творчества.

С началом революции футуристы, такие как Маяковский, стремились вписать свой пыл в политическую борьбу. В марте 1918 года вышла "Газета футуристов", где публиковались манифесты, касающиеся изменений в искусстве, пропагандирующие демократически настроенное искусство, созидание нового мира. Таким образом, футуризм начал активно соединять политику с искусством, возникла группа "комфутов", что еще раз подтвердило их стремление к интеграции художественного и социального в новое общественное устройство.

Политика и эстетика русского футуризма

Футуризм в России развивался в конструктивных противоречиях, где его политизированное звучание в столицах контрастировало с провинциальными группировками, которые держались вдали от политической конъюнктуры. Одним из самых значительных объединений стало тифлисское "Г", образованное ветеранами футуризма — А. Е. Крученых и И. М. Зданевичем, с участием Игоря Терентьева и Николая Чернявского. В своем манифесте группа провозгласила заумное искусство как основную форму своего творчества и организовала одноименное издательство и газету.

Конфликт между "политической" и "эстетической" ветвями футуризма стал особенно заметным во время вечера "Избрание короля поэтов" в феврале 1918 года в Политехническом музее, когда Игорь Северянин был "коронован". В ответ на это Маяковский, Василий Каменский и Давид Бурлюк провели вечер с названием "Пропив всяких королей", подчеркивая изменившиеся акценты искусства в условиях революции. Они пытались направить футуризм в "нужное русло", поддерживая большевистскую платформу.

В 1921 году на Дальнем Востоке появилось новое футуристическое объединение "Творчество", выросшее из одноименного журнала. Среди его участников были Д. Д. Бурлюк, Н. Н. Асеев и С. М. Третьяков. Эта группа вместе с "комфутами" послужила основой для создания Левого фронта искусств (ЛЕФ), который, возглавляемый Маяковским, стал наследником раннего футуризма. Многие его принципы: борьба с вымыслом, концепция "производственного искусства" и стремление к "жизнестроению", подтверждают преемственность с футуристической традицией.

Несмотря на идеологические конфликты, многие группы, которые декларировали борьбу с футуризмом, невольно заимствовали его идеи и открытия. Одним из самых заметных наследников, помимо ЛЕФа, стало объединение "ОБЭРИУ" (Объединение реального искусства), в которое входили поэты, уделявшие внимание заумным экспериментам и новым формам искусства.

Кроме того, футуризм оказал влияние на поэтов, чье творчество развивалось вне авангардной парадигмы, таких как В. Я. Брюсов, М. И. Цветаева и О. Э. Мандельштам. В 1950-60-е годы интерес к футуристическим идеям вновь возродился, когда "эстрадные" поэты, такие как Евтушенко и Рождественский, начали осваивать гражданскую поэзию. Наивная и конкретная поэзия, пропагандируемая Лианозовской группой, также укоренилась в культурном контексте.

Различные аспекты футуристической эстетики нашли свое продолжение в творчестве нонконформистов, таких как Н. Глазков, Г. Айги, и других представителей ленинградской "филологической школы" и уральских поэтов-трансфуристов. В заключение, наследие футуризма стало логическим продолжением в поэзии Московского концептуализма, где вновь были переосмыслены его достижения и идеи.