Марина Цветаева. Биография (1892 - 1941 гг.) и творчество (1916 - 1921 гг.)

Марина Ивановна Цветаева — один из наиболее выдающихся поэтов XX века, а также талантливый прозаик и остроумный критик. Её творческий путь, сформировавшийся в условиях культурного ренессанса начала века, отличался выдающимся разнообразием лирических форм и идей. В одном из писем к корреспонденту Цветаева писала (из письма Ю.И. Иваску от 4 июня 1934 г.).:

Во мне можно выделить как минимум семь поэтов, не упоминая о прозаиках... Вот почему мне так трудно быть понятым — как единое целое.

Ключевой чертой её творческой личности является внутренняя независимость и принципиальная неангажированность в идеологическом и эстетическом плане. Не привязываясь к тем или иным течениям и школам, Цветаева создала свой уникальный стиль выражения и экспрессивную манеру письма. Она была неоромантиком по своим взглядам на мир, наделённой тем экзистенциальным томлением, которое когда-то обозначил А. С. Пушкин как "духовная жажда". Стремление понять и выразить "психейную" суть бытия и "вещество существования" приватной души двигали её творчеством на протяжении всей жизни — от первых проб пера до незавершённых черновых набросков.

Биография М.И. Цветаевой

Цветаева родилась в семье профессора. Сочинять рифмы она начала с семи лет, причём используя три языка — русский, немецкий и французский. Обучаясь в московских гимназиях и пансионатах Швейцарии и Германии, в 16 лет она самостоятельно поехала в Париж и посетила курс старофранцузской литературы в Сорбонне. Творческая карьера началась со знакомства с кругом московских символистов. Цветаева подружилась с поэтом Эллисом (Львом Кобылинским) и принимала участие в деятельности студий и кружков, связанных с издательством "Мусагет". В 1910 году, будучи гимназисткой, она выпустила собственный сборник стихов "Вечерний альбом". Он получил внимание известных поэтов - М. А. Волошина, В. Я. Брюсова и Н. С. Гумилева.

Она вся, - писал о её книге М. А. Волошин, - находится на грани последних дней детства и первой юности. Если добавить, что автор владеет не только стихом, но и умением четко наблюдать за происходящим, фиксировать мимолетные мгновения, это придаёт документальную ценность этой книге...

Знакомство с Волошиным, переросшее в прочную дружбу, сыграло ключевую роль в её жизни. Именно у него в Коктебеле она встретила в 1911 году своего будущего мужа Сергея Эфрона, союз с которым через 30 лет закончится трагически.

Творчество периода 1916-1921 годов

Наиболее яркое проявление таланта Цветаевой пришло на переломные для России времена. В её работах с 1916 по 1921 годы выделяются три ключевые темы, отражающие главные жизненные ценности: любовь, поэзия и родина.

Любовные стихи часто имеют форму медитации ("Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе..."), но чаще это лирическое обращение: "Я — странница твоему перу...", "Писала на аспидной доске...", "Суда поспешно не чини...", "Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес...", "Пригвождена к позорному столбу...", "Не самозванка — я пришла домой..." и др.

Связи, возникающие между героиней Цветаевой и адресатами её стихов, выходят за рамки обычной трактовки любви — чаще это создание новых противопоставлений, жизнетворческих или мифотворческих. Это стремление завоевать душу другого человека или, точнее, отобрать её у мира, Бога и смерти ("Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес...", 1916 г.). Концепция любви, как и концепция творчества, заключается в понятии "чары" — некоторой иррациональной силы, действующей в отношениях между людьми. Таким образом, некоторые стихи становятся магическим средствам, средством приворота (например: "Чтобы помнил не часочек, не годок...", 1918 г.). С другой стороны, это эмоциональный порыв к отказу от любимого или не любящего. Например, в стихотворении "И что тому костер остылый...", 1920 г.:

Ужели в раболепном гневе

За милым поползу ползком —

Я, выношенная во чреве

Не материнском, а морском!

Двойственность беспокойства лирической героини приводит её к конфликту не только с окружающим миром, но и с самой собой, что проявляется как напряженная внутренняя борьба. Причины такой двойственности связаны с характером мироощущения Цветаевой. Важной константой её внутреннего мира является безмерность чувств, стремление души выйти за пределы обыденного. Это и приводит к тому, что центральной проблемой её любовной лирики становится несовпадение душ, различие масштабов чувств.

Также стоит выделить другую психологическую стратегию, отражающую переживания любви. Равнодушие партнёра представляется Цветаевой как нарушение привычной гармонии человеческих отношений, что клинит разрыв в высшей согласованности мира. Разбиваясь о "холодное сердце", она ассоциирует эту холодность с "черствостью" внешнего мира.

Друг равнодушный! —

Так страшно слушать

Черную полночь в пустом доме!

("Клонится, клонится лоб тяжёлый...", 1918 г.)

Поэтому в знаменитом плаче "Вчера ещё в глаза глядел..." (1920) героиня не только спрашивает возлюбленного о причинах разрыва, но и вопрошает "овеществлённое" бытие:

Спрошу я стул, спрошу кровать:

"За что, за что терплю и бедствую?"

"Отцеловал — колесовать:

Другую целовать," - ответствуют.

В завершение 1910-х годов Цветаева начинает искать новые подходы к лирическому выражению, всё чаще объективируя свои чувства, отчуждая их от личного сознания.

• Во-первых, поэт обращается к "вечным образам" культуры, которые объединены общей типологией. Например, причины "любовного своеволия" исследуются через несколько исторических и литературных сюжетов ("Кавалер де Гриэ!..", "Димитрий! Марина! В мире..."; циклы "Дон Жуан", "Кармен", "Стенька Разин", "Марина").
• Во-вторых, Цветаева обращается к жанрам — лирической драме и поэме.

В период 1918-1919 годов она создала лирико-драматический цикл "Романтика", включающий пьесы:

1. "Черный валет",
2. "Метель",
3. "Приключение",
4. "Фортуна",
5. "Каменный ангел",
6. "Феникс".

Половина из них основываются на историко-мемуарном материале и посвящены событиям Великой французской революции, на фоне которой звучат темы любви, ностальгии и прощания — как с любовью, так и с жизнью. Однако центр внимания Цветаевой не исторические события, а парадоксы и нелепости любви, не привязанные к земным условиям. Таким образом, Лозэн символизирует вечную силу "пассивной" красоты, способной вызывать любовь всех женщин, от горничных до королев. Немыслим образ Казановы без любовных перипетий, но он также стал символом уходящей эпохи.

Начало 1920-х знаменуется написанием Цветаевой ряда "русских" поэм, черпая сюжет и жанр из фольклора. Поэма "Переулочки" (1920-1921 гг.) основана на русской былине "Добрыня и Маринка", ориентируясь не на было, а на поэзию фольклорного заговора. Сюжет и жанр "Царь-девицы" (1920 г.) и "Молодца" (1922 г.) переплетаются с пространством русской сказки, использования фабулы из сборника А.Н. Афанасьева. В этих произведениях Цветаева даёт выражение концепции любви как непознаваемой, инфернальной силы, меняющей судьбы и несовместимой с христианской моралью, что и привяжет её к дохристианским фольклорным традициям. Неоязыческое восприятие любви как разрушительной, одновременно возвышающей силы полностью раскрывается в поэме "Молодец", написанной в России и завершённой в эмиграции, где любовь предстает как демоническая сила, жертвы которой становятся потерей как близких, так и самой героини. Финальное блаженное соединение героев в поэме символизирует их вознесение "в высь", "в огнь синь" как награду за их жертвы.

Поэзия Цветаевой

Важной темой для Цветаевой также стала поэзия. Вторая половина 1910-х годов отличительна в стихотворных обращениях к современным поэтам. Для Цветаевой принадлежность к "цеху" поэтов означала высшую степень связи, которую не могли разрушить идеологические разногласия.

По сути, - утверждала Цветаева в статье "Эпос и лирика современной России", - нет поэтов, а есть поэт — один и тот же с начала и до конца мира, сила, окрашивающаяся в цвета данных времен, племен, стран, наречий, лиц...

В поэтических обращениях Цветаевой к таким великим поэтам, как О. Э. Мандельштам, А. А. Блок, А. А. Ахматова, В. И. Иванов, Б. Л. Пастернак, М. А. Волошин, К. Д. Бальмонт, Р. М. Рильке, В. В. Маяковский и М. А. Кузмин, не просто дается оценка их творческой индивидуальности, но формируется архетип Поэта в его различных проявлениях. Цветаева видит в каждом из этих поэтов не просто равных собеседников, а нечто высшее – творческую безусловность и чудо. Для нее поэзия и ее представители воспринимались как стихийное явление, которое является эквивалентом самой жизни. В своей статье "Световой ливень" она рассуждает о произведении Пастернака, сравнивая его "дождь" с реальностью, подчеркивая его важность. Лирические обращения к собратьям поэтического пера представляют собой пространство, где она утверждает истинный и сверхъестественный статус поэта, освещая чудесность этого феномена как для себя, так и для окружающих.

Цветаева воспринимала Блока как поэта-мессия, который выполнял свою пророческую и искупительную миссию в России, что отразилось в его "ассоциации" с образом Иисуса Христа. Его смерть и воскресение находят отклик в текстах и жанровых отсылках к церковным ритуалам. Например, стихотворение "Ты проходишь на Запад Солнца..." почти полностью основано на древнем христианском гимне "Свете тихий", который звучит во время вечерни. Когда Блок ушел из жизни, Цветаева записала в своем дневнике:

Удивительно не то, что он умер, а то, что он жил...

- подчеркивая, что его существование было чудом.

Замечания к Ахматовой, как и к Блоку, отражают преклонение автора перед ней, хотя этот "культ", созданный вокруг Ахматовой, возник не из ее "сакрализации", а, наоборот, через "демонизацию". Цветаева разрушает стереотип о Ахматовой как символе кротости и женственности.

Циклы, связанные с Блоком и Ахматовой, раскрепощают Цветаеву как поэта, воспринимающего поэзию как священное и магическое начало. Такая атмосфера молитвенного или оккультного поклонения создает вокруг образов поэтов особую реальность.

Тема родины в произведениях Цветаевой

Тема России находит яркое выражение в цикле "Стихи о Москве" (1916 г.). Цветаева описывает московские ценности как православную святыню и место особой привязанности. Для нее Москва - это "сердце России", приют для обездоленных и родная земля, где она видит место своего упокоения. В результате, цикл создает образ благословенного "нерукотворного града", который Цветаева щедро одаривает близкими ей персонажами.

После 1917 года ситуация кардинально меняется. Важным является, что Цветаева редко отражала внешние события, такие как Первая мировая война. Февральская революция также не вызвала у нее значительного отклика. Однако Октябрьская революция и гражданская война становятся для нее важными темами, воспринимаемыми как катастрофы. В поэзии данного периода наблюдается заметный переход от классической плавности к сжатой экспрессии, от литературной стилизации к народной "молве", где восторженное отношение к Москве перерастает в гневные упреки.

Причины такого перелома сложны: это личные трагедии, разлука с мужем, голод, смерть дочери и жестокая действительность новой России. В результате Цветаева осознает революцию как силы стихийности и страсти, при этом подчеркивая ошибки и беззакония происходящего.

Цикл стихов о гражданской войне, объединенных в сборник "Лебединый стан" (1921 г.), посвящен жертвенности Белой армии. Этот образ романтизирован и мифологизирован, и в нем отражается трагическая обреченность "белого похода". Цветаева, сознавая участь своих героев, создает атмосферу предчувствий и пророческих видений.

К началу 1920-х годов поэзия Цветаевой доходит до своего апогея, создавая классические образцы русской лирики, такие как в циклах "Ученик", "Марина", "Разлука", "Отрок", "Хвала Афродите". Однако в условиях военного коммунизма стихи не печатаются. Лишь в 1921 году выходит сборник "Версты", содержавший лишь небольшую часть ее произведений за предыдущие восемь лет.