Особенности социального планирования

История появления социального планирования

Общество, обеспокоенное будущим, старается разрабатывать и претворять в реальность планы (проекты и программы) обеспечения своего развития. Центральный вопрос, которым задаются в этом случае, связан с тем, насколько применяемые средства и методы осуществления поставленной цели связаны с основными объективными тенденциями, характеризующими направленность развития. Можно говорить о повышении степени научности и обоснованности этих средств и методов при отражении интересов и потребностей большинства. Эти интересы – критерий и показатель жизнеспособности и эффективности реализуемых преобразований.

Планирование – это особый случай или форма реализации социального прогнозирования, его дальнейшее воплощение и, обычно, затрагивает все многообразие социальных процессов, характерных для любого объекта, который сталкивается с методом прямого или косвенного регулирования.

Анализ феномена социального планирования предполагает четкое различие времени его появления как идеи и как реальной исторической практики. Если говорить об идеях планирования, то можно говорить о том, что по своему происхождению – это идеи социалистические. Первыми наиболее полно эти идеи озвучили представители утопического социализма – А. Сен-Симон, Ш. Фурье и Р. Оуэн (последний даже пробовал реализовать их на практике).

В конце 19 века в реальной экономической жизни планирование превращалось в достояние практики решения производственных проблем. Но плановость виделась в основном в рамках крупных производственных образований: трестов, концернов, фирм.

Впервые попытались внедрить планирование социально-экономического развития в 1920 году, когда принимался Государственный план электрификации России (ГОЭРЛО). Он предусматривал некоторые меры, направленные на решение проблемы: они могли бы обеспечить как выход из разрухи вследствие Гражданской войны и решение неотложных проблем, так и смогло бы задать перспективу развития страны. Этот план имел тесную связь с социально-политическими задачами с четко выраженной социалистической основой. Тут можно вспомнить выражение Ленина, где он говорит о социализме как советской власти плюс электрификации всей страны.

Но в то время необходимы были и решения других проблем нового государства, поэтому одновременно принимались и прочие меры для регулирования развития всех отраслей народнохозяйственного организма. 1921 год стал годом образования Государственной плановой комиссии или Госплана, которая занималась разработкой планов развития отдельных отраслей экономики. Вместе с технико-экономическими показателями в эти планы входили социальные ориентиры решения проблем вроде использования трудовых ресурсов, комплексный анализ положения крестьянства. С середины 20-х годов начинается разработка 3 народнохозяйственных планов в масштабе целой страны. Но они отличались ограниченным временным интервалом в один хозяйственный год. Опыт разработки подобных планов и реализации их на практике дали возможность приблизиться к подготовке первого пятилетнего плана (с 1928 по 1932 годы). В нем был специальный раздел «Социально-экономические проблемы» и меры по их устранению. Отдельные положения соцпланирования можно найти и в последующих пятилетних планах, но сам термин не был использован в теории и на практике.

Непосредственно определение «соцпланирование» было впервые использовано в «Новом курсе» Ф. Рузвельта. Он был разработан как путь выхода США из сложного кризиса конца 20-х начала 30-х годов. Позднее в американской социологии это понятие стало анализироваться вкупе с формами и методами осуществления социальной политики, в особенности, с обеспечением социальной защиты населения. Важная роль была отведена и тому моменту, что этот феномен в США возник в результате влияния реальной теории и практики планирования экономических и социальных процессов, впервые апробированных в Советском Союзе в 20-30-е гг.

Воздействие насущных проблем общественного развития и успехи СССР, который стал индустриальной державой в 40-50-е гг, в различных европейских странах вроде Франции, Швеции, Германии возникли государственные органы планирования. Как видно, капитализм также стал признавать нужность планового решения, во-первых, технико-экономических, а во-вторых, социальных проблем. Другими словами, в 20 веке планирование превращается в достояние всех государств, преследовавших как экономические, так и социальные цели.

Если говорить о Советском Союзе, то довольно долго планомерное изменение социальных отношений рассматривалось как возможность, пределы осуществления которой являлись ограниченными уровнем развития общественного производства и политическими установками. Почти во всех пятилетках до 60-х годов как первостепенная задача значился рост и увеличение объемом производства. А уже после их выполнения предполагалось удовлетворение потребностей людей. В планировании игнорировали человеческое начало, а может и просто упускали из вида. В официальных и программных заявлениях относительно ориентированности на человеческие интересы в планах значились в большинстве своем показатели, которые не считались ни с чем, кроме технико-экономической стороны и идеологических указаний.

Но жизнь продолжалась, к тому же, она требовала привести в соответствие экономические и социальные параметры развития. Интересно, что такая объективная потребность вроде учета человеческого фактора производства, начала прокладывать себе путь снизу, а именно в трудовых коллективах.

Попытки научной разработки планов социального развития и их реализация

Первые попытки научной разработки планов социального развития и их реализация на производствах в коллективах относятся к началу 60-х гг.

Начало 60-х гг. – время создания первого плана социального развития коллектива: это была инициатива ленинградских ученых и творческих руководителей производственного объединения «Светлана». Это было чем-то новым не только в террии, но и на практике планирования, и в жизни организации. Люди подготовили план, в который входило вместе с технико-экономическим планом создание мер по сокращению неквалифицированного и тяжелого ручного труда, повышение профессионально-технической квалификации работников, материальной и моральной заинтересованности работников в росте производительности труда. Также были обозначены меры, направленные на обеспечение работников жильем за счет предприятия, строительство детских учреждений, домов отдыха и учреждений здравоохранения, а также обеспечению спортивной базы. Существенное внимание отводилось участию работников предприятия в управлении производством и в решении социальных проблем. Эти и прочие меры целиком покрывали рабочую и повседневную жизнь, предусматривали планомерное решение разнообразных появляющихся проблем в коллективе.

После того, как началось распространение планов социального развития в промышленности, стали предпринимать попытки их составления также в сельском хозяйстве, в которых отмечалось переплетение территориальных и производственных интересов коллективов и проживающих в определенной местности людей.

Со временем такая мощная инициатива снизу превратилась в намерение обеспечить плановость социального развития и на прочих уровнях социальной организации общества, к примеру в районах и городах, а позже – в областях, краях и республиках. Стоит отметить, что планы социального развития на всех перечисленных уровнях были больше предметом заботы некоторых руководителей, которые не по форме, но по существу занимались социальными проблемами.

И здесь мы приходим к историческому парадоксу: идея плановости, предложенная социалистической мыслью, в условиях СССР встретилась с такими изменениями, которые в начале 80-х годов стали причиной полной ее дискредитации.

Краткий анализ итогов теории и практики планирования в СССР позволяет понять, что в сравнении с 30-50-ми гг. (они отметились успехами) 70-80-е гг. можно охарактеризовать как годы пренебрежения плановыми началами в решении социальных проблем жизни советских людей. Это нашло выражение в победе технократизма, утрате достижений и находок, присущих теории и практике в годы первых пятилеток. Почти абсурдными стали идеи распределения всех ресурсов, приведшими к мелочной регламентации почти всего. Немаловажный вклад в эти процессы внесла абсолютизация директивного планирования и пренебрежения методами косвенного регулирования, игнорирование необходимости формирования области свободы для развития вероятных возможностей производственных коллективов, территориальных общностей и отдельных людей.

Социальное планирование в 90-е годы и после

В 90-е гг. в России уже били ликвидированы все плановые органы – они считались изжившими себя, советским наследием. И это несмотря на то, что регулирование реальных процессов, характерных для современного этапа функционирования различных европейских и американских государств, все еще совершенствовалось и становилось богаче. Опыт этих государств указывал на то, что жизнь любого общества неизменно ставит вопрос невозможности реализации экономических и социальных целей без целенаправленного влияния на общественное развитие. Подобная практика постсоветского правительства довольно скоро дала понять, что если игнорировать социальные аспекты перехода к рынку, то это может привести к потере многих начинаний неолиберальных руководителей России. Все потому, что они отвергали теорию и практику планирования, отождествленную с командно-административной системой. Многие эксперты не без основания замечают, что в то время перепутали форму реализации плановых начал и объективную потребность их использования и регулярного применения на практике.

Самой жизнью были отвергнуты эти установки, а также претензия и упование на решение разнообразных проблем при помощи невидимой руки саморегулирующегося рынка. Такая ориентация на невидимую руку рынка и борьба с «социалистическим наследием» в 90-е гг. постсоветской России привела к отвержению буквально всех наработок планового решения общественных проблем. Можно уверенно сказать, что это было неуместно и неразумно, так как при следовании западным образцам построения рыночных отношений нео-либералы отказывались от опыта развитых стран по плановому решению проблем социального развития. На это, к примеру, указывал П. Бергер.

Как результат – в экономике и в социальной сфере приверженцы либеральной экономики обратились снова к методам и формам управления 19 века, а также к эпохе первоначального накопления капитала. В конце 90-х потери от отсутствия планирования стали очевидными. Одним из первых негативных последствий такого пути стал момент, когда в 2012 году экономика страны не дотянула до уровня РСФСР 1990 года. В 1970 году ВВП на душу населения в СССР был равен 40% от ВВП США (а если говорить о России – то 57%). В 2012 году в России этот показатель был равен 26%, а это в 2 раза меньше.

В 1970 г. уровень ВВП на душу населения в СССР был выше, чем в Китае в 16 раз, а в 2013 – уже в 5 раз. Если посмотреть на уровень производства 1986 года по 30 товарам, то он был превышен только по 7. Все это указывало на эволюцию страны в направлении поставщика первичных ресурсов.

Важным моментом также стала реакция на негативные последствия проводимой либеральной политики – потеря социальной ориентации экономики. Бизнес, который существовал, не нес какой-либо социальной ответственности. Как результат, в 2000-е годы появляется острая необходимость возродить институты планирования на различных уровнях социальной организации общества, стали появляться различные предложения и суждения об этом. Предпринимались меры по прогнозному обоснованию емкости рынка и цен, спроса по отдельным товарам или продуктам (молоко, бензин, дизельное топливо, электроэнергия и др). Слабо, но все же, стали действовать торгово-промышленные палаты, ассоциации производителей и потребителей в направлении прекращения сумбурного и стихийного развития. Отдельно нужно сказать, что в действительности происходило возрождение планов экономического и социального развития производственных организаций и некоторых городских и сельских районов по собственной инициативе.