Характеристика защиты владения в римском праве

В сравнении с держанием, владение использовало индивидуальную владельческую защиту. Особенность владельческой защиты была в том, что в операции владения не нужны были доказательства права на конкретную вещь, а также не разрешалось аргументировать таким правом. Дабы обрести защиту, нужно было определить факт владения и его несоблюдения. Такие соображения в источниках римского права явно приукрашены: «между владением и собственностью абсолютно ничего общего» (0.41.2.12.1). Утрирование здесь в том, что кому вещь принадлежит, тот и владеет ею. В связи с этим в большей части ситуаций между владением и собственностью имеются общие черты.

Владельческая защита

Так как во владельческом процессе обосновывались непосредственно факты, а вопрос о том кто имеет право на владение этой вещью, оставался в стороне. С одной точки зрения, владельческое слушание было легче в части доказывания жалобы, так как доказать право собственности на вещь зачастую являлось проблемным моментом. С другой стороны, посредством того же основания, владельческая защита носила только подготовительный или временный характер.

Защита прав подразделялась на два типа:

• поссессорной называлась защита владения в римском праве, созданная на установлении непосредственно фактов владения и самовольного нарушения. И это не зависело от вопроса о праве на владение этой вещью;
• петиторной – называлась защита прав, когда необходимо было доказательство существования у данного лица прав.

В литературе римского права имеется спорный вопрос: как понять основание, касаемо которого государство давало защиту владельцу, не удостоверившись в обоснованности его владения. Другой стороне не дозволялось в слушание ссылаться на свое право владеть этой вещью.

В связи с этим вопросом имеется две наиболее распространенные точки зрения среди многих других. Из одного объяснения вытекает следующее. Совмещенность в одном лице собственника и владельца попадалось довольно часто в жизни, даже можно было предполагать, что владелец вещи также ее собственник. И наоборот – если у конкретного лица нет вещи во владении, соответственно у него нет права собственности.

Опираясь на то, что в жизни отмечалось много совпадений в одном лице собственника и владельца, государство для лучшей защиты собственника, способствовало его положению как владельца таким образом:

• оберегало владение и настаивало на доказательстве права собственности;
• не позволяло задерживать процесс доказательством ответчика его права собственности.

Если в конкретной ситуации обнаруживалось, что вещь была во владении незаконного обладателя, который получил защиту вследствие подтвержденной особенности владельческого процесса, то добивающийся права на эту вещь получал возможность обратиться к петиторному процессу, то есть доказать свое право собственности и потребовать вещь обратно.

Упрощенная владельческая защита была одной из мер борьбы со своевольностью, что часто встречалось в жизни. В действительности создавшиеся отношения не должны нарушаться мнением отдельных лиц, которые считают, что вещь должна быть у них, а не у фактических владельцев. Изменение действительного положения вещей реально только через суд, то есть способом предъявления иска. Если лицо претендовало на чужое реальное владение иным путем, государство защищало владельца, несмотря на то, что он не имел права на владение. Такое объяснение можно было бы утвердить удовлетворительным – для нынешнего буржуазного права, не отличающего «держателей» и «владельцев». Применение римского права не отвечает той особенности, что важное множество настоящих обладателей вещей не пользовались владельческой защитой.

Владельческие интердикты

Владение защищалось интердиктами (см. разд. II, § 5, п. 2), а не исками (actiones).

Владельческие интердикты давались для того, чтобы защитить от самоуправных посягательств на вещь обладателя, не лишившегося владения. Делалось это для того, чтобы сохранить за ним владение (это interdicta retinendae possessionis, интердикты «об удержании владения»), либо для того, чтобы возвратить потерянное владение (interdicta recuperandae possessionis, интердикты «о возврате владения»).

Классическое право имело два интердикта, подвергнутое на удержание владения:

• interdictum uti possidetis – для защиты владения недвижимостью;
• interdictum utrubi – для защиты владения движимой вещью.

Interdictum uti possidetis – назван так по вступительным словам преторскому определению интердикта: «как вы теперь владеете..., так и должно остаться, я (претор) не разрешу применять насилие, подвергнутое на изменение существующего владения». По интердикту uti possidetis, защита гарантировалась не каждому владельцу, а непосредственно тому, кто имеет недвижимость – «пес vi пес clam пес precario ab adversario». Из этого следует, что владельческая защита не будет дана тому, кто овладел недвижимостью силой (vi) у того, кто является другой стороной в слушание (ab adversario), а также не дается тому, кто овладел недвижимостью тайно (clam) касаемо другой стороны – соперника в процессе; и напоследок, тот кто получил недвижимость от противника в процессе в пользования до востребования – тоже не получит защиты (precario, D.43.27.1. рг.).

Отсюда следует, что если незаконный захватчик недвижимости обращался с просьбой защитить его владение от вторжений третьего лица, а не от которого он самовольно захватил эту недвижимость, в таком случае он обретал защиту с помощью интердикта uti possidetis. В том случае, если противником в слушании оказывалось лицо, в отношении которого имеется один из трех указанных пороков владения (получение вещи vi, clam или precario), то по интердикту uti possidetis недвижимость присваивалась во владение другой стороне.

В последней ситуации итог дела был такой: интердикт, представленный одним лицом для сбережения своего владения, подвергался возврату владения другой стороне в процессе. Это странно для гражданского слушания: гражданский процесс заканчивается присуждением на пользу истца, либо отклонением иска, но не так как в этом случае – присуждением в пользу обвиняемого.

Интердикт uti possidetis называют – «двойным», то есть, несмотря на то что имеется заявитель – инициатор процесса, нет ответчика и истца; любая сторона может быть на месте ответчика. Interdictum utrubi обрел имя по вступительному слову интердикта: «где (utrubi, т.е. у кого из сторон) вещь...» и так далее. Интердикт utrubi оберегал владение движимыми объектами. Защита предоставлялась тому, кто за минувший год владел вещью дольше других. При этом досталась ему эта вещь по отношению к другой стороне без трех пороков, которые препятствовали защите и прежнему интердикту (D.43.31.1).

При Юстиниане предоставлялся один интердикт для сбережения владения, а конкретно uti possidetis, как способ обороны владения движимыми и недвижимыми объектами.

Способы защиты интердиктом

В отдельную категорию владельческих интердиктов относятся unde vi и de precario, в частности интердиктов для возвращения владения (recuperandae possessionis). Юридическому владельцу недвижимости дается Interdictum unde vi, лишившемуся силой своего владения. В слушании по интердикту unde vi дозволялось упоминание ответчиком о своем праве собственности, но и еще ссылка на потерю владения недвижимости, в результате беззакония. Исходя из этого он мог сам получить владение vi, clam, precario относительно ответчика. В ситуации доказательства фактов конфискации силой недвижимости у истца, ответчик по интердикту unde vi приговаривается к возврату недвижимости со всеми исходами и прибавлениями за время пользования после отнятия, а также компенсации потерь (D.43.16.6 и др.).

На момент скрытного своевольного захвата недвижимости в отсутствие обладателя, был так же признан при Юстиниане interdictum unde vi (С.8.4.11).

Interdictum de precario предоставлялся тому, кто позволил пользоваться своей вещью, то есть бесплатная эксплуатация до востребования, в том случае, если лицо забравшее вещь на таких условиях, не отдавало ее по первому требованию. Такой интердикт не был обоснованно поссессорным. Потому что в случае предъявления ответчику, он имел право выдвинуть с целью несогласия ссылку на неосуществимость возвратить вещь, несмотря на свою вину. А также ссылаться на факт, что в это время ответчик уже был собственником этой вещи (D.43.16.2. рг. 4 § 3 и др.).

Добросовестный обладатель кроме интердиктов имел еще особый инструмент защиты – actio in rem Publiciana. Такой иск предоставлялся лицу, чье владение соответствовало всем требованиям, обязательным для покупки вещи по давности, исключая окончания давностного срока. Дабы предоставить такому владельцу защиту, претор вносил в форму иска указание судье понимать, что истец владел вещью в течение определенного срока и получил право собственности.

Следовательно, actio Publiciana подает пример «иска с допущением фикции».

Actio Publiciana рассчитывал на добросовестность истца и на законный путь покупки владения, который не привел к получению права собственности по причине определенного обстоятельства.

Защиту actio Publiciana имел добросовестный обладатель, непосредственно в ситуации против недобросовестных владельцев, но не вопреки собственнику или аналогичного истцу добросовестного обладателя. Для защиты «преторского собственника» тоже предоставлялась Actio Publiciana (об этом см. ниже, гл. 3, § 1, п. 5).