Понимание и объяснение в науке

Центральное место в мышлении занимают две операции, которые связаны между собой – это объяснение и понимание. В их основе важнейшие категории теории познания – истина и ценность.

Методы исследования способов мышления

Объяснение представляет собой ответ на вопрос "Почему данное явление происходи?"

Далее, чтобы объяснить этот закон, нужно обратиться к теории гравитации Ньютона. Из данной теории можно получить закон Галилея и использовать его в качестве логического следствия, тем самым объясняя его.

Существуют два типа объяснения. Первый тип являет собой подведение объясняемого явления под известное общее положение, которое функционирует как описание. Второй тип объясняется посредством утверждения о казуальной связи, а не через общее утверждение.

В трудах, где исследовалось объяснение, оно понимается как объяснение через общее утверждение. Важно отметить, что утверждение в этой ситуации - это не случайная общая истина, а закон науки. Объяснение, которое делается через закон науки, называется помологическим. Идея объяснения как подведения объясняемого явления под научный закон, начала складываться в XIX в. Её можно встретить в трудах Дж. С. Милля, А. Пуанкаре, П. Дюэма и др.

Наиболее точную и чёткую формулировку номологической модели научного объяснения в современной науке принято связывать с именами К. Поппера и К. Гемпеля.

Номологическое объяснение видит связь объясняемого события с другими событиями, при это акцентирует внимание на том, что данная связь носит закономерный и даже необходимый характер. При условии, что применяемые законы являются истинными, тогда их действия вполне реально имеют место быть, тогда объясняемое событие должно существовать и таким образом, приобретает статус необходимого.

Под сомнение попадает мнение, что объяснения должны опираться исключительно на законы, подразумеваются законы природы или общества. Эти законы выражают все необходимые связи явлений. В реальном объяснении применяются и случайные истинные обобщения, которые вовсе не относятся к законам науки.

Важно понимать, что наука в современном понимании этого слова, именно та, которая ориентирована на установление законов, начала своё формирование всего около четырёхсот лет тому назад. Говоря об объяснении, то оно старо приблизительно настолько, насколько старо само человеческое мышление. Если предъявить требование, чтобы в объяснении всегда было наличие закона, то разграничение, которое разделяет объяснения и умозаключения, автоматически исчезает. Более того, общие утверждения не появляются сразу как законы науки, они приобретают такую форму постепенно с ходом времени.

Для утверждения научного закона, необходимо определить его объяснительные возможности. Иначе говоря, возможность использовать общее утверждение, которое претендует на статус закона, в многообразных объяснениях конкретных явлений. Особенность последовательности в том, что, в первую очередь, это закон, а во-вторую, объяснение, основывающееся на этом законе.

При этом оно не учитывает динамического характера познания и не принимает во внимание вопрос, откуда берутся сами научные законы. Общие утверждения могут стать законами, а могут утратить этот статус.

Объяснение как операция мышления

Объяснение по своей сути может быть глубоким и поверхностным. То объяснение, которое сделано на основе закона, оно глубокое настолько, насколько теория, которая применяется в данном объяснении. Таким образом, можно на примере увидеть, как общее положение приобретает статус закона. Следует учитывать тот факт, что объяснение, которое базируется на случайном обобщении, не относящемся к науке, может быть поверхностным, как и само это обобщение, но оно в обязательном порядке должно быть признано объяснением. В случае, когда общее положение является законом, то объяснение аргументирует необходимость объясняемого явления. В случае, когда используемое в объяснении общее положение является случайным обобщением, то и заключение о наступлении объясняемого явления будет являться случайным утверждением.

Важно понимать, что не все объяснения, предложенные наукой, это объяснения, которые основываются на уже известных научных законах. Наука перманентно увеличивает границы изучаемых объектов и их связей. В начале исследований новых объектов, особое внимание уделяется не столько открытиям тех универсальных законов природы и общества, действия которых распространяются на эти объекты, сколько установлению причинно-следственных связей, в которых они находятся с иными объектами.

Не существует причин, по которым можно точно утверждать, что любая научная дисциплина, вне зависимости от её своеобразия и уровня развития, даёт только объяснения, которые основываются на законах. В качестве примера можно упомянуть лингвистику, историю, психологию, политологию и другие похожие науки, которые не устанавливают, как можно предположить, никаких законов. Как пример ещё социология и экономическая наука и некоторые подобные, которые если и формулируют какие-то обобщения, то логично предположить, что они сильно отличаются от естественно-научных законов. Важно понимать, что вместе с тем, что все упомянутые науки, могут давать причинные объяснения изучаемых явлений.

Понимание как операция мышления

Понимание видит своей целью усвоение нового содержания и включение его в систему устоявшихся идей и представлений. Подобно объяснению оно обыденно, и только свёрнутый характер этой операции внушает ложное представление, что его можно редко встретить и оно требует особой проницательности.

Если объяснение и понимание подводить под общую истину, то они взаимно дополняют друг друга. Они представлены как два разных видения на один и тот же объект. Только одно с позиции соответствия утверждений об этих объектах действительности, а второе – с позиции соответствия данных объектов, которые принимает общество или определённая ценностная среда.

Интересен факт, что достаточно продолжительный период объяснение и понимание противопоставлялись друг другу. С точки зрения позитивизма, объяснение было важнейшей функцией науки.

С течение времени установилось мнение, что операции объяснения и понимания могут существовать во всех научных дисциплинах и имеют место быть частью используемых ими способов обоснования и систематизации знания. Кроме этого, объяснение и понимание не являются прерогативой научного познания. Они могут существовать в любой области человеческого познания и коммуникации.

Это умозаключение состоит из нескольких посылов. Первая посылка относится к общей оценке, вторая – к утверждениям о начальных условиях. В заключении общее требование распространяется на частный случай.

Подобные примеры прекрасно иллюстрируют, что восприниматься может не исключительно текст, но также неживая природа и поведение человека.

Область понимания состоит не только из индивидуальных психических состояний ("детский лепет", "Гамлета" и "критику разума", которые были упомянуты основателем герменевтики В. Дильтеем), но и из вовлекаемых в орбиту человеческого познания и деятельности явлений природы, как живой, так и неживой.

Понимание и объяснение в трудах учёных

По сей день принято считать, что понимается только текст, который наделён конкретным смыслом. Понять – значит найти смысл, который заложен в текст его автором. Становится ясно, что этот подход достаточно узкий. Говоря о понимании не только написанного или сказанного, но и о понимании действий человека, тех процессов, которые его волнуют. Точно так же понятными или непонятными могут быть поступки человека, собственные или поступки других людей. Подвержена пониманию и неживая природа: её явления не всегда могут быть понятными для современной науки. Видимо поэтому, физик П. Ланжевен яро отстаивал мнение о том, что "понимание ценнее знания". А ещё один учёный-физик – В. Гейзенберг утверждал, что А. Эйнштейн не понимал процессов, которые описываются в квантовой механике и не смог их понять.

Идея понимания только текста в отношении понимания природы, ведёт к весьма размытым рассуждениям о "книге бытия", которая должна быть прочитана и понята, подобно другим текстам. В силу того, что книга природы не имеет ни автора, ни скрытого смысла, понимание и объяснение этой книги может быть только метафорой или иносказанием. В том случае, когда понимается только текст, естественно-научное понимание оказывается пониманием в переносном смысле или метафорическом значении.

Социальное и гуманитарное знание процедуры объяснения и понимания обычны в естественных науках, такие случаи достаточно редки. Говоря об идее "истолкования природы", которая стала весьма известной благодаря трудам Ф. Бэкону, В. Дильтей отмечал: "Понимание природы - interpretatio naturae – это образное выражение". Другое мнение было у учёных о понимании природы, которые сами её изучали.

А. Эйнштейн, В. Гейзенберг, В. Паули и другие говорили о необходимости сочетания объяснения природных явлений с их пониманием. Понимание природы они видели, как оценку её явлений с позиции того, что должно в ней происходить. Иными словами, с точки зрения устоявшихся, правильно и адекватно обоснованных представлений о нормальности и естественном ходе вещей, которые опираются на опыт предыдущих поколений.

Понять любое природное явление – это подведение его к стандарту представления о том, что происходит в природе. Его проблема заключается в понимании естествознания, как правило в те моменты, которые отмечены кризисными явлениями, где происходит разрушение существующих стандартов оценки изучаемых природных явлений. В ситуациях, когда основные ценности теории не подвергаются сомнению и пересмотру, создаётся впечатление, что описание в любом случае совпадёт с оценкой или нормой, "имеет место" – с "должно быть". Следовательно, любое объяснение есть одновременно и понимание. Кризисный период характеризуется "есть" и "должен", когда объяснение и понимание не могут совпасть и становятся возможным и явным объяснение (частный случай, правильное предсказание) без понимания и понимание без умения объяснить, полагаясь на конкретный закон.

Понимание языкового выражения представляет собой подведение значений слов, которые в него входят под контекст, соответствующий его представлениям. Вместе с тем понимается не отдельное слово, а текст, в котором слова взаимно дополняют друг друга или ограничивают и редуцируют собственные значения до представлений. Здесь имеются в виду ситуационные или контекстные значения.